***

Мы часто принимаем за свою способность любить, способность испытывать острое драматическое ощущение потребности в другом человеке и готовность активно проявляться разными способами в том, чтобы эта потребность удовлетворялась. У кого-то это получается, а у кого- то нет. И тогда человек страдает, как будто от нереализованной способности любить, а на самом деле - от неудовлетворенной потребности получать. Страдает очень сильно, по-настоящему, как тот, которому холодно и голодно. И больно.

***

Способность любить, это способность воспринимать все, что есть как чудо, как дар, как проявление любви, когда нет ничего, что должно быть, на что можно иметь изначальное базовое право, из этой точки рождается мощный поток благодарности, который я бы назвала любовью.

Ты мне не нужен, я тебе тоже - и ничего мы сделать не можем…
(Разворачиваем тему первого поста)

Под любовью мы привыкли понимать проявление потребности в другом как в объекте удовлетворения потребностей (прежде всего психологических), которое концентрированно выражено в слове "нужен" (в нарциссическом регистре оно проявляется через тему "использования"). Причем, слово "нужен" хорошо иллюстрирует двухсторонний смысл объектных отношений. Человек может быть нужен как тот, кто заботится, и нужен как тот, о ком заботятся. Например, услышав от человека: "Я никому не нужен" - не сразу поймешь, о чем идет речь: попросишь его об услуге, а окажется, что ему как раз не хватает того, кто готов о нем позаботиться.
Это те самые детско-родительские отношения-перевертыши (как тут не вспомнить Эрика нашего Берна с его трансакциями), которые строятся вокруг взаимного удовлетворения потребностей (не только детей, но и родителей), и в этом смысле оба участника друг для друга - объекты.

Если ты простил…

Если ты простил человеку все, значит с ним покончено.
Зигмунд Фрейд

Если ты простил близкому человеку все, значит с ним покончено ... как с объектом, назначение которого удовлетворять твои потребности. Возникает удивительное ощущение, когда эти самые потребности осознаются и возвращаются от прощенного к тебе, как что-то, с чем именно тебе придется дальше иметь дело. А тот, кто прощен, освобожденный от пут долженствований, предстает вдруг как-то совсем иначе, во всей своей странной отдельности, и может вызывать совершенно разные чувства - от уважения и даже благодарности до ощущения чуждости или равнодушия.
С этого момента человек становится субъектом отношений, судьба которых определяется из новых оснований. В противном случае, речь идет не о прощении, а о чем-то другом. Например, об ответном отвержении.

Два типа близости

В субъектных отношениях близость - это что-то новое, что рождается в любовном или дружеском взаимодействии двоих, а не гибрид из двух объектов, ищущих в другом то, чего недостает самому.
Это, разумеется, в идеале. В реальности же, чисто субъектных отношений не бывает, в них всегда присутствуют и объектные, но уже достаточно осознанно и не на основе долженствования, а с позиции благодарности.
Если этой осознанности нет, то и субъектность не возникает, а то, что ощущается как близость - есть результат гибридного слияния с размытыми границами. В такой близости всегда удушливо, партнеры «намертво» привязаны друг к другу, не имея возможности развиваться ни как пара ни как отдельные индивидуальности, переживая по этому поводу амбивалентные чувства, как два существа, которые крепко обнявшись, идут ко дну, не имея возможности плыть, пока партнер жив.

Здоровые субъектные отношения в моем представлении похожи на совместное строительство дома, когда каждый вносит свои представления о том, каким он должен быть, и идет на компромиссы там, где может, а в итоге появляется совершенно новое, качественное психическое образование, в котором обоим хорошо и уютно, где есть и общие места, и личное пространство, и все это ощущается как близость, в которой есть кислород.

Как обнаружить, что другой человек превратился в объект?

Тот факт, что другой человек воспринимается нами объектно, а не субъектно мы можем опознать по своим эмоциям и реакциям на его поведение, а не по тому, что мы себе умозрительно декларируем на этот счёт.
Большинство негативных реакций и эмоций, таких как обида, разочарование, гнев, ярость, раздражение, обвинение и тд, есть по сути разные симптомы-проявления скрытого от осознания стволового патерна - наличия адресованного партнеру долженствования, требования, претензии удовлетворять наши потребности, которые часто предъявляются в в морально-этической упаковке социальных норм. В тех случаях, когда партнер соответствует предъявляемым требованиям, мы просто находимся в зоне комфорта и никакой особой радости по этому поводу не чувствуем. Все это признаки того, что отношения преимущественно объектные.
Как только бессознательное долженствование с партнера снимается (осознается и возвращается себе), мы совершенно иначе реагируем на негативные и позитивные аспекты его поведения - огорчением, сожалением, печалью, переживанием потери или, при хорошем раскладе: радостью, ощущением чуда и благодарностью.

Не очень серьезный пост об отношениях

Верность женщины проверяется, когда у ее мужчины нет ничего.
Верность мужчины проверяется, когда у него есть все.
Александр Беляевский

Эти проверки, если они происходят, то как правило обе в одной и той же семье в рамках объектного-ролевого сценария, известного в психологии под названием: «Пограничник и Нарцисс". Жена, как правило, проходит ее первой, Если жена с отличием выдержит проверку на верность, то есть очень высокая вероятность того, что муж свою потом с треском провалит. А если не провалит, значит он так и не достиг заветного момента, когда у него есть «все»

P.S. В парах, где отношения носят более субъектный характер, вопрос верности и жертвенности просто не встает в такой острой драматической плоскости.

Ахиллесова пята Нарцисса
(Дополнение к посту про различие фаллоса и пениса)

Любовь, упрощенно говоря, включает в себя два компонента: компонент давать и компонент получать (то есть удовлетворять свою потребность в любви, заботе, внимании, сексе и т.д. посредством другого). При нарциссическом варианте развития личности получается так, что первый компонент развернут и замкнут на себя, а второй остается обращенным вовне, но в отсутствии первого - носит характер претензии и чистого функционального использования. Невозможность замкнуть на себе и самому контролировать удовлетворение всех своих потребностей, необходимость вступать для этого в отношения с другими, является ахиллесовой пятой нарцисса, и он защищает ее тем, что обесценивает и сами объекты, в которых нуждается и те потребности, которые удовлетворяются другими. Самый типичный пример - восприятие женщины как сексуального объекта или восприятие мужчины - как источника материальных благ.
Причем удовлетворение этих потребностей признается святой обязанностью другой стороны - обоснования могут быть разные: или за полученные блага (а то, что дает сам нарцисс, - это всегда благо) или должен/должна как муж, как жена, как сын, как мать и т.д. Все должны, потому что, если не должны, - то как нарциссу получить то, что ему нужно у тех, кому он ничего не может дать, кроме возможности служить ему?

***

Любая душевная боль (...) очень точно указывает человеку на то место,
где ему необходимо измениться.
(Марк Пальчик в пересказе)

Я бы еще от себя уточнила: Измениться - это не то же самое, что включить защиты. Отличие психологических защит от продуктивных изменений заключается в том, что защиты искажают восприятие реальности, а продуктивные изменения, наоборот, эти искажения убирают и позволяют построить с этой реальностью новые адекватные отношения. (Которые, к слову сказать, не исключают и саму душевную боль из естественного репертуара переживаемых человеком чувств)
Примером деструктивного способа справиться с болью (по принципу анестезии) является депрессия или ее противоположность - маниакальное поведение. Есть и другие, еще более грубые механизмы, такие как соматизация, диссоциация, расщепление и т.д.

***

Когда человек на своем духовном пути переходит на следующий уровень развития, то у него предыдущие уровни не отваливаются как ступени у ракеты, а перестраиваются в более сложную систему личностной организации. И печаль, и страх, и другие эмоции никуда не деваются - на каких бы философских экзистенциальных высотах ни парила наша мысль. Аффекты и инстинкты остаются при нас, но занимают во внутренней иерархии свое место. Утверждать, что наличие внутреннего наблюдателя избавляет от переживаний, - значит подпасть под действие хорошо известных защитных механизмов - отрицания, диссоциации, рационализации и т.д. То есть, резюмируя, можно сказать, что духовный путь - это не эмиграция, а туризм. Ты возвращаешься, но возвращаешься - изменившись.

Замыкая круг

Мне подумалось, что люди, которые доживают до возраста немощной старости с потерей способности к самообслуживанию, скорее всего имеют непроработанный психологически сценарий ранней младенческой беспомощности с физическими страданиями и тотальной зависимостью от других. Не будучи осознанным и символически разрешенным в психической реальности, это сюжет разворачивается в конце жизни как незавершенный гештальт, который буквальным образом, завершает сама смерть - симметричная рождению. Круг физически замыкается тем, что не было отработано психически при жизни.

P.S. Ответ в комментарии по поводу последствий инсультов и гипотеза насчет рискового (скрыто - суицидального) поведения:

Инсульт бывает не обязательно в старости, и тогда, если думать в том же ключе - это бессознательное воспроизведение травматичной младенческой ситуации с какой-то целью. По факту ведь второй партнер вынужден или повторить травму (не осуществляя должного ухода), или становится полностью привязанным как добросовестная мать. Инсультный больной в этом случае (разумеется, бессознательно) переводит отношения в "мать и дитя" и удерживает партнера рядом. Возможно, что для такого человека зависимое и беспомощное существование лучше, чем потеря партнера. Травмой могла быть ранняя отдача малыша в ясли? И тогда такой человек может в момент, когда отношения рискуют быть прерваны вторым партнером, "регрессировать" в инсульт и тем самым его удерживать (во всяком случае, пытаться).

В этом же ключе если рассуждать дальше, то можно подумать о рисковом суицидальном поведении (рискованные виды спорта) как о полубессознательной попытке избежать старости в том ее "младенческом" варианте, который есть в опыте. Между тем, проживание этой старости может быть разным - в том числе и эмоционально – так же, как и младенчество. Мы все в младенчестве беспомощны, но след в психическом мире у каждого оно оставляет разный, иногда вполне благоприятный - когда хорошего больше, чем плохого. Это относится и к физическим ощущениям, и эмоциональным. Так же и старость. А все способы "не дожить" относятся к попытке убежать, это работа страха.

Жизнь телефонов

Я помню, как меняла в первый раз мобильный телефон. Как вытащила симку из своего старого доброго Самсунга. Это было острым экзистенциальным переживанием. Как будто я изъяла из него саму жизнь и превратила в металлического пустого зомбака. Мне было жутковато и стыдно, что я так обошлась со старым другом.
Удивительное дело - симка, вроде как не делает сам аппарат уникальным, она не имеет отношения к его собственной идентификации в мире телефонов, все его фирменные функциональные свойства сохранились при нем. А что ушло? Ушла Связь. И в нем что-то погасло.
Та Симка одухотворила собой новый аппарат с другими мозгами и телом, которому не было никакого дела до старого Самсунга. Интересно, что "думал» этот новый телефон о смысле своей телефонной жизни? В чем видел ее ценность? Наверняка был озабочен своей внешностью и электронной начинкой, строил амбициозные планы на жизнь и боялся одного - сломаться или устареть. Со временем начал завидовать новым моделям, переживал, что возникнут проблемы с памятью, какие-то функции начнут барахлить… Потом так и случилось.
Что вообще телефон знает о симке внутри себя? Как он ее осознает? Как воспринимает номер, полученный у Провайдера? А что он знает о Провайдерах? Об Интернете? Обо мне, наконец?

Когда мне сообщили, что умерла моя бабушка, я никак не могла до конца в это поверить. Знание было отдельно, а чувства отдельно. Я приходила забирать ее из морга и видела там ее тело - и даже тогда еще нет, не доходило. Осознание обрушилось в кладбищенской конторе, когда у меня на глазах порвали бабушкин паспорт. Она, как советский человек, всегда очень бережно относилась к документам, паспорт хранила в буфете в специальном ящичке. И мне всегда напоминала, чтобы я не потеряла паспорт. А они взяли и порвали. Это был конец.

***

Если бы наши родители были другими, то нас бы просто не было. Нет такой опции - что мы есть, а родители другие.

***

А вот - несерьезное про Завтра:

Куда уходит Завтра

Завтра для человека наступает в момент его пробуждения, и в этот же самый момент исчезает, превращаясь в Сегодня. Но на самом деле, оно не исчезает, оно приветствует нас на старте дня, сгущаясь и материализуясь в том, что мы можем выпить и съесть. То есть, Завтрак - это Завтра, явленное в Сегодня, которое мы ритуально съедаем.

По-моему, красивая история. Ведь принято считать, что Время нас пожирает, а тут, наоборот - мы его.

Просветление

Просветление можно сравнить с ударом парусника, на котором ты плывешь, о край неба.
(Помните - в финальной сцене "Шоу Трумана"?)
Что бы ты после этого ни делал, жизнь никогда уже не будет прежней. Потому, что ты знаешь, что Небо - не настоящее.

Дела земные
(Мысли из самолета)

Если бы меня спросили - как бы мог звучать идеальный запрос на психоанализ, я бы ответила словами известной молитвы (не знаю кто автор), которая в моей редакции звучит так:

Боже, дай мне волю и разум изменить то, что я хочу и могу изменить, мужества и силы принять то, что я изменить не могу. И самое главное - мудрость, видеть и отличать одно от другого.

Психоанализ может это дать человеку.