Курский фронт, предпосылки и перспективы.
Украинские цели для операции в Курской области приобрели некоторую ясность в недавних заявлениях президента Украины, а также других украинских официальных лиц. Каковы эти цели, и каковы российские варианты ответа на Курскую кампанию Украины?
Обобщим мнения некоторых экспертов.
Первая украинская цель — политическая. Зеленский описал, как «мы уже расширили и продолжим расширять круг тех, кто поддерживает справедливое окончание этой войны. Крайне важно, чтобы Украина вошла в эту осень еще сильнее, чем прежде». Украина должна быть сильнее по мере того, как год переходит в зиму, и ее сторонники и те, кто поддерживает Россию, должны ее так воспринимать. Вернуть внимание, привлечь сторонников. Зафиксировать статус Украины как страны, которая не сдается и побеждает. Которая берет в свои руки инициативу.
Другим элементом этой политической цели является разоблачение российского блефа относительно эскалации. Украина снова продемонстрировала, что различные красные линии, намеченные российским президентом, являются не чем иным, как химерой, призванной усилить политическую робость Запада в отношении принятия решений о войне и как минимум затормозить западные решения о поставках оружия.
Эти две цели ориентированы на мировое сообщество.
Для украинцев успешная военная операция имеет воодушевляющее значение. Украинцы умеют и любят побеждать.
Зеленский упомянул также на цель, направленную на Россию. Он заявил, что хочет усилить давление на Россию, чтобы она начала переговоры по прекращению конфликта. Русские должны почувствовать, что такое война, и таким образом образумиться. Есть ощущение, что он сам едва ли верит в такую возможность. Возможно, это некий реверанс для западных «сторонников мира», твердящих о переговорах. Не более того. В нынешнем своем состоянии Россия ни на какие переговоры не пойдет, разве что на подписание акта о полной и безоговорочной капитуляции Украины.
Более осязаемой может оказаться обращение к жителям России.
Это акцент на слабость и «антинародность» российского режима или даже на освободительную миссию украинской армии, воюющей против путинского режима. Но этот акцент пока не звучит или звучит довольно глухо. Перспективы его непонятны. Хотя нельзя игнорировать и этот ракурс.
Чисто военные цели.
Создание буферной зоны. Зеленский присваивает русский язык, который российский президент использовал для оправдания своего вторжения в Харьковскую область в начале этого года. И он тем самым бросает вызов русским, заявляя, что Украина намерена удержать по крайней мере часть территории, которую она захватила в Курской области, и что это будет постоянной военной и политической проблемой для России.
Наконец, Зеленский упоминает, что операция «Курск» является частью более масштабных усилий по уничтожению военного потенциала России. Это включает в себя полный спектр военных операций, а также удары по стратегическим энергетическим и военным объектам в России. Операция разработана украинцами, чтобы заманить россиян в драку, которую они не ожидали на своей собственной территории.
И даже странно, что они откладывали это вторжение в Россию через плохо защищенную границу, где наступать неизмеримо легче, чем минуя российские укрепрайоны где-то, например, в Херсонской области. Вероятно, их тормозили западные союзники и спонсоры.
Захват Курской АЭС и контроль над трафиком газа не кажутся перспективными целями и не являются таковыми.
Текущий момент переломный.
Операция до сих пор продемонстрировала эффективную оркестровку тесных и глубоких операций. Эти глубокие операции, такие как перехват российских конвоев с подкреплением, удары по аэродромам и уничтожение мостов через реку Сейм для обеспечения украинского фланга и потенциального формирования украинских операций к югу от реки, все это способствовало украинскому наступлению и осложнило ответ России.
Но первоначальный шок от неожиданности, испытанный русскими, начал спадать. Они медленно готовят свой ответ на украинское наступление, хотя этот российский ответ остается явно недостаточным по масштабу и координации.
Обе стороны сейчас ведут две параллельные крупные кампании, которые потребляют большие количества живой силы (особенно для русских), боеприпасов и вспомогательных вооружений, таких как РЭБ, беспилотники, логистика и противовоздушная оборона.
Хотя обе стороны могут наращивать свои силы на короткие периоды, неясно, смогут ли украинцы или русские поддерживать такой подход месяцами. Одной или другой стороне придется сделать сложный выбор относительно своих приоритетов и значительно сократить свои ресурсы для одной из своих основных кампаний.
Россия стоит перед сложным выбором теперь, когда Украина обосновалась на российской территории.
Некоторые ждали от России острой эскалации с использованием чуть ли не тактического ядерного оружия против Украины. А может, и не только Украины. Или просто интенсивных бомбардировок Банковой. Этого не случилось. Мало того, трубадуру ядерного блицкрига Медведеву судя по всему приказано замолчать. Негромко звучит и истерика по поводу «священных рубежей», перейденных и тем самым оскверненных врагом. Оказалось, что Россия к эскалации не готова. (Пока?)
Если бои в Курске продолжатся в течение длительного периода, а вытеснение украинцев окажется для русских сложнее и дороже, чем предполагалось (что весьма вероятно), российскому военному руководству и Путину придется сделать более жесткий выбор.
Есть вопрос: где они готовы пойти на тактический и оперативный риск?
Эксперты считают, что есть вариации нескольких основных направлений действий.
Как быть именно с Курским фронтом?
Вариант 1: Поддерживать основные усилия на Донбассе, а Курск считать второстепенным фронтом. Гасить значимость происходящего. Это позволит России сосредоточиться на захвате ключевых украинских городов на Донбассе, что поставит под угрозу общую украинскую схему обороны на востоке.
Вариант 2: Поддерживать основные усилия на Донбассе, но в более низком темпе и активизировать ответные операции на Курске. Это может поставить под угрозу способность России захватить ключевые города на востоке Украины, но спровоцировать более раннюю кульминацию украинского наступления на Курске. Как и другие варианты, это дает украинцам возможность нацелиться на российские войска, направляющиеся в Курск, и выявить новые слабые места на российской линии фронта, которые можно использовать.
Вариант 3: Обозначить ответ в Курске как главное военное усилие России в войне. Это приведет к крупному перемещению российских сил из России и Украины, чтобы заблокировать вторжение в Курск и отбросить украинцев обратно на Украину. Однако, это, вероятно, приведет к остановке российских попыток захватить Покровск и другие стратегические города или, по крайней мере, к приостановке до 2025 года.
Этот вариант также предоставит украинцам гораздо больше возможностей для нацеливания в ходе их глубоких операций по уничтожению российского военного потенциала, а также создаст дополнительные слабости на российской линии фронта, которыми Украина может воспользоваться (при условии, что у нее останутся силы, чтобы сделать это).
Вариант 4: Обозначить операции в Курской области и Донбассе как «равные» основные усилия. Хотя это не имеет большого военного смысла и, вероятно, не может быть полностью обеспечено ресурсами, это может быть вариант, который Путин обозначает исходя из политической целесообразности.
Нетривиальные альтернативы.
Ядерный удар. Возможно ли, что Путин мог бы рассмотреть возможность применения тактического ядерного оружия для защиты России и изгнания украинских войск. Ключевой вопрос, который Путин задал бы своим генералам, заключался бы в том, изменит ли применение такого оружия фундаментально ход украинской кампании на Курском фронте и войну в целом.
Ответ на данный момент, вероятно: нет. Учитывая все политические, стратегические и гуманитарные недостатки использования ядерного оружия, перспектива его применения Россией в настоящее время представляется весьма ограниченной.
Наступление на Украину со стороны Беларуси. Вхождение Беларуси в войну. Это маловероятно, хотя совсем исключить такое нельзя. И тогда это сильно может осложнить военную ситуацию в Украине. Но тут есть узел жизненно важных проблем для диктатора Беларуси, который пока что не развязан.
Террористические акты в Украине против государственного и военного руководства. Их не было пока, но что это означает? Мы не знаем. Но мы знаем, что в принципе в Украине вполне могут находиться потенциальные российские террористические группы. Инфицированность страны российскими агентами скорее всего сохраняется.
Однако что может дать даже серия успешных терактов в Украине? В Украине нет сакральной власти, нет такого персонального лидерства, которое незаменимо.
Решение России связано не с военным успехом как таковым. И не с частными военными неудачами. Оно вообще не в военной сфере. И не в демографических и экономических предпосылках успешных военных действий (эти ресурсы пока не исчерпаны и кажутся неисчерпаемыми в довольно еще далекой перспективе).
Оно связано с кащеевой иглой путинской власти.
Существует ряд стратегических и военных соображений. Но в конечном итоге выбор того, какая наземная кампания будет в центре внимания Украины и России, будет зависеть от политических соображений.
В конечном итоге, российское решение будет иметь наибольший политический смысл для Путина. Военные реалии важны для него, но в той мере, в какой связаны с выживанием его режима и его самого — это для него главный, экзистенциальный вопрос. Путину нужно будет решить, что наиболее опасно для его режима и что может оказаться гибельным.
От этого зависит и российский ответ на вопрос, что лучше: отказаться от взятия Покровска и Торецка в 2024 году или не восстанавливать контроль над российской территорией быстро.
Генеральная цель Путина – каким-то образом принудить Запад отказаться от поддержки Украины. Здесь есть переломные моменты. Несколько надежд не состоялись в полной мере (скажем, пропутинские силы не победили на выборах во Франции и в Европарламент).
Но есть еще надежда на победу Трампа в США и ее последствия. А также на кризис антивоенной коалиции в Германии.
Для Украины же важны в первую очередь вопросы, связанные с поддержкой союзников и мирового общественного мнения. Важна обратная связь от союзников. От этого зависит ответ на вопросы, сколько территории может быть уступлено на Донбассе, каковы допустимые потери в Курской операции, как реагировать на российский ответ, как использовать украинские наступательные возможности в других местах. Как отметил Зеленский в своей недавней речи, «необходимо, чтобы Украина вошла в эту осень еще сильнее, чем прежде».
Это не просто заявление о военной стратегии. Это также заявление о политической необходимости. Таким образом, Украина будет стремиться к успеху на Курском фронте, чтобы обеспечить сдвиг политического импульса в войне, так же как украинцы захватили инициативу на поле боя.
Украине предстоит убедить западных союзников увеличить военную помощь и глобальную поддержку.
Ближайшие недели дадут нам больше информации о том, окажутся ли успешными украинские или российские стратегии. Но, как и во всех войнах, предсказать окончательный результат этой дилеммы невозможно.
При создании текста использованы прежде всего наработки Мика Райана.
